Question

СРОЧНО ПОЖАЛУЙСТА ДАЮ 20 БАЛОВ2. Вставьте пропущенные буквы и раскройте скобки.Вызрел ковыль. Степь на многие вёрсты оделась колы- ш.,щимся серебром. Ветер упруго прим…нал его, наплывая ш…ршавил, бугрил, гнал (то) к югу, (то) к западу (сизо) опаловые волны. Там, где проб…гала текучая воздушная струя. ковыль молитве…о кл…нился, и на седой его хребтине долго лежала чернеюшая тропа.Отцвели (разно) мас…ные травы. На гребнях никла бе.- радостная выг.ревшая полынь. Короткие ночи и.та.вали быстро. По почам на (обугле.o) ч.рном небе не…чётные сняли звёзды; месяц казачье солнышк…, темнея ущерб- лё…ой боковиной, светил скупа, бела; просторный (М,м) лечный (Ш,ш)лях сплетался с иными звездными путями. Терпкий воздух был густ, ветер сух, полынен; земля, напи- та…ая всё той (же) горечью всесильной полын., тосковала о прохладе. Зыб…лись гордые звёз…ные шляхи, (н…) попра…ые (н.) копытом, (н…) ногой; пшеничная ро…ыпь звёзд гибла на сухом (чернозёмно) чёрном небе, (н…) всходя и (н…) радуя ростками; месяц - обсохлым солончаком, а по степ… суш. .гибкая трава, и по ней белый (не) умолчный пере- пели.ый бой да мета…ический звон кузнечиков.А днями - зной, духота, мглистое курево. На выцветшей голубен… неба - не…адное со…нце, бе…тучье да коричневые стальные полудуш.я ра.пр.стёртых крыл…ев коршуна. По степ. слепыш., неотразимо сияет ковыль, дымится бурая, верблюж…ей окраски, г…рячая трава; коршун, кренясь, плывёт в голубом необ…ятном поднебесь…, внизу, по траве (не) слышно скользит его огромная тень.​Суслики свистят истомно и хрипло. На желтеющих парных отвалах нор дремл…т сурки. Степь г…ряча, но мертва, и всё окружающее (прозрачно) недвижимо. Даже курган, в мудром молчани… берегущий зарытую казач…ю славу, синеет на гран… видимого сказочно и (не) внятно, как во сне. (По М. Шолохову)

Answer 1

Ответ:

Вызрел ковыль. Степь на многие версты оделась колышущимся серебром. Ветер упруго приминал его, наплывая, шершавил, бугрил, гнал то к югу, то к западу сизо-опаловые волны. Там, где пробегала текучая воздушная струя, ковыль молитвенно клонился, и на седой его хребтине долго лежала чернеющая тропа.

Отцвели разномастные травы. На гребнях никла безрадостная выгоревшая полынь. Короткие ночи истлевали быстро. По ночам на обугленно-черном небе несчетные сияли звезды; месяц — казачье солнышко, темнея ущербленной боковиной, светил скупо, бело́; просторный Млечный Шлях сплетался с иными звездными путями. Терпкий воздух был густ, ветер сух, полынен; земля, напитанная все той же горечью всесильной полыни, тосковала о прохладе. Зыбились гордые звездные шляхи, не попранные ни копытом, ни ногой; пшеничная россыпь звезд гибла на сухом, черноземно-черном небе, не всходя и не радуя ростками; месяц — обсохлым солончаком, а по степи — сушь, сгибшая трава, и по ней белый неумолчный перепелиный бой да металлический звон кузнечиков.

А днями — зной, духота, мглистое курево. На выцветшей голубени неба — нещадное солнце, бестучье да коричневые стальные полудужья распростертых крыльев коршуна. По степи слепяще, неотразимо сияет ковыль, дымится бурая, верблюжьей окраски, горячая трава; коршун, кренясь, плывет в голубом, — внизу, по траве неслышно скользит его огромная тень. Суслики свистят истомно и хрипло. На желтеющих парных отвалах нор дремлют сурки. Степь горяча, но мертва, и все окружающее прозрачно-недвижимо. Даже курган синеет на грани видимого сказочно и невнятно, как во сне.

Объяснение:

Надеюсь, помогла

Answer 2

Вызрел ковыль. Степь на многие вёрсты оделась колыхающимся серебром. Ветер упруго приминал его, наплывая шумом, шаркалил, бугрил, гнал то к югу, то к западу сизоватые опаловые волны. Там, где пробегала текучая воздушная струя, ковыль молитвенно клонился, и на седой его хребтине долго лежала чернеющая тропа. Отцвели разноцветные травы. На гребнях никла белорадужная выгревшая полынь. Короткие ночи итаравали быстро. По почвам на обугленном чёрном небе неясные сняли звёзды; месяц казачье солнышко, темнея ущерблёной боковиной, светил скупо, бела; просторный млечный шлях сплетался с иными звездными путями. Терпкий воздух был густ, ветер сух, полынен; земля, напитанная всё той же горечью всесильной полыни, тосковала о прохладе. Зыблись гордые звёздные шляхи, неровные, поправленные ноздрями копытом, ногой; пшеничная россыпь звёзд гибла на сухом чернозёмном небе, но не всходя и не радуя ростками; месяц - обсохлым солончаком, а по степи сушь гибкая трава, и по ней белый неуемный перепеленный бой да металический звон кузнечиков. А днями - зной, духота, мглистое курево. На выцветшей голубеющей неба - нежадное солнце, бесполезное да коричневые стальные полудушия разрушенных крыльев коршуна. По степи слепышами, неотразимо сияет ковыль, дымится бурая, верблюжьей окраски, горячая трава; коршун, кренясь, плывёт в голубом необозримом поднебесье, внизу, по траве не слышно скользит его огромная тень. Суслики свистят истомно и хрипло. На желтеющих парных отвалах нор дремлют сурки. Степь горяча, но мертва, и всё окружающее прозрачно недвижимо. Даже курган, в мудром молчании берегущий зарытую казачью славу, синеет на грани видимого сказочно и не внятно, как во сне. (По М. Шолохову)