Question

Помогите пожалуйста! Сочинение по прочитанному тексту: Достоевский загадочно обронил однажды: «Мир спасет красота». Что это? Мне долго казалось – просто фраза. Как бы это возможно? Когда в кровожадной истории кого и от чего спасала красота? Облагораживала, возвышала – да, но кого спасла? Однако есть такая особенность в сути красоты, особенность в положении искусства: убедительность истинно художественного произведения совершенно неопровержима и подчиняет себе даже противящееся сердце. Политическую речь, напористую публицистику, программу социальной жизни, философскую систему можно построить гладко, стройно и на ошибке, и на лжи; и что скрыто, и что искажено – увидится не сразу. А выйдет на спор противонаправленная речь, публицистика, программа, иноструктурная философия, – и все опять так же стройно и гладко, и опять сошлось. Оттого доверие к ним есть – и доверия нет. Попусту твердится, что к сердцу не ложится. Произведение же художественное свою проверку несет само в себе: концепции придуманные, натянутые не выдерживают испытания на образах: разваливаются и те и другие, оказываются хилы, бледны, никого не убеждают. Произведения же, зачерпнувшие истины и представившие нам ее сгущенноживой, захватывают нас, приобщают к себе властно, – и никто, никогда, даже через века, не явится их опровергать. Так может быть, это старое триединство Истины, Добра и Красоты – не просто парадная обветшалая формула, как казалось нам в пору нашей самонадеянной материалистической юности? Если вершины этих трех дерев сходятся, как утверждали исследователи, но слишком явные, слишком прямые поросли Истины и Добра задавлены, срублены, не пропускаются,– то может быть причудливые, непредсказуемые, неожидаемые поросли Красоты пробьются и взовьются в то же самое место, и так выполнят работу за всех трех? И тогда не обмолвкою, но пророчеством написано у Достоевского: «Мир спасет красота»? Ведь ему дано было многое видеть, озаряло его удивительно. И тогда искусство, литература могут на деле помочь сегодняшнему миру? Скажут нам: что же может литература против безжалостного натиска открытого насилия? А не забудем, что насилие не живет одно и не способно жить одно: оно непременно сплетено с ложью. Между ними самая родственная, самая природная глубокая связь: насилию нечем прикрыться, кроме лжи, а лжи нечем удержаться, кроме как насилием. Всякий, кто однажды провозгласил насилие своим методом, неумолимо должен избрать ложь своим принципом. Рождаясь, насилие действует открыто и даже гордится собой. Но едва оно укрепится, утвердится, – оно ощущает разрежение воздуха вокруг себя и не может существовать дальше иначе, как затуманиваясь в ложь, прикрываясь ее сладкоречием. И простой шаг простого мужественного человека: не участвовать во лжи, не поддерживать ложных действий! Пусть это приходит в мир и даже царит в мире – но не через меня. Писателям же и художникам доступно больше: победить ложь! Уж в борьбе-то с ложью искусство всегда побеждало, всегда побеждает! – зримо, неопровержимо для всех! Против многого в мире может выстоять ложь, но только не против искусства. А едва развеяна будет ложь – отвратительно откроется нагота насилия – и насилие дряхлое падет. Вот почему я думаю, друзья, что мы способны помочь миру в его раскаленный час. Не отнекиваться безоружностью, не отдаваться беспечной жизни, но выйти на бой! В русском языке излюблены пословицы о правде. Они настойчиво выражают немалый тяжелый народный опыт, и иногда поразительно: одно слово правды весь мир перетянет. (494 слова) (По А. Солженицыну) Александр Исаевич Солжени́цын (1918-2008) – русский писатель, драматург,публицист, поэт, общественный и политический деятель, живший и работавший в СССР, Швейцарии, США и России. Лауреат Нобелевской премии по литературе.

Answer 1

Ответ:

вот!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Answer 2

The Power of Beauty in Dostoevsky's View

In one of his enigmatic statements, Fyodor Dostoevsky once said, "Beauty will save the world." At first, this phrase may seem puzzling. How can beauty save the world in the midst of a bloodthirsty history? What or whom did beauty save? However, there is a unique characteristic of beauty, a peculiarity in the nature of art: the convincing power of a truly artistic work is undeniable and can even conquer a resistant heart. Political speeches, forceful journalism, social programs, and philosophical systems can be constructed smoothly and flawlessly, even based on error or lies. Hidden truths and distortions may not be immediately apparent. However, a counter-directional speech, journalism, program, or foreign philosophical system will emerge, and everything will fall into place again. Trust exists in them, but there is no trust. It is futile to claim that they do not appeal to the heart. On the other hand, a work of art carries its own verification within itself: concepts that are invented and stretched do not withstand the test of images; they collapse, both of them, turn out to be feeble, pale, and fail to convince anyone. However, works that have drawn truths and presented them to us in a condensed and vivid form captivate us, compellingly draw us in, and no one, ever, even after centuries, comes to refute them. Could it be that this old trinity of Truth, Goodness, and Beauty is not just a worn-out ceremonial formula, as it seemed to us in the days of our self-confident materialistic youth? If the peaks of these three trees, as researchers have claimed, converge, but the too obvious, too direct growth of Truth and Goodness is suppressed, cut off, and not allowed to pass, then perhaps whimsical, unpredictable, unexpected growths of Beauty will break through and rise in the same place, thus accomplishing the work of all three? And then, not by a slip of the tongue, but by prophecy, Dostoevsky wrote, "Beauty will save the world." After all, he was given the opportunity to see much, and it illuminated him wonderfully. Can art and literature really help the world today? Some may say to us, "What can literature do against the ruthless onslaught of open violence?" But let us not forget that violence does not live alone and is incapable of living alone: it is necessarily intertwined with lies. There is the closest, most natural, and profound connection between them: violence has nothing to cover itself with except lies, and lies have nothing to hold onto except violence. Anyone who once proclaimed violence as his method must inexorably choose lies as his principle. When violence is born, it acts openly and even takes pride in itself. But as soon as it strengthens and establishes itself, it feels the thinning of the air around it and can no longer exist except by muddying itself in lies, concealing itself behind their sweet words. And a simple step for a simple courageous person is not to participate in lies, not to support false actions! Let it come into the world and even reign in the world, but not through me. Writers and artists, however, have more opportunities: to defeat lies! In the struggle against lies, art has always triumphed, always triumphs! It is visible, undeniable to all! Many things in the world can withstand lies, but not art. And as soon as the lie is dispelled, it is art that remains as the ultimate truth.