Question

СРОЧНО!!! Эпическая широта и сатирическое начало в романе "мастер и маргарита"

Answer 1

Ответ:

Вопреки видимости, роман короток. Он начинается 1 мая, то есть с момента прибытия сатаны Воланда в Москву. Он должен организовать Бал Полнолуния (также известный как Шар Сто Королей) 14 нисан. Это день, предшествующий еврейскому празднику Пасхи, а для православных - святая среда. У Воланда есть два дня, чтобы подготовить бал, то есть найти в соответствии с сатанинской традицией женщину по имени Малгожата, которая будет жить в Москве и быть хозяином всей церемонии. В Великий четверг Воланд и его окружение выступают в театре Variétés. На следующий день, т. Е. В Страстную пятницу, проходит бал, а в Великую субботу после исполнения желаний Малгожаты Воланд покидает Москву. В принципе можно выделить три места действия. Первое конечно Москва. Другой - Иерусалим (или Иерусалим), в котором осужден Иешуа Ха-Нокри (или Иисус). Его история рассказана несколько раз. Уже в начале романа Воланд удивляется, что Берлиоз отрицает существование Иисуса. Тогда Иван Бездомный мечтает эту историю. Наконец, оно вплетено в фрагменты романа мастера. Естественно, история Иешуа основана на библейской истории. Стоит также обратить внимание на то, что оно ведется автором параллельно с событиями в Москве. И, наконец, третье пространство - это как бы пространство из-за миров, зло, пространство зла. Это место предназначено для трюков Воланда, полета Малгожаты на метле, превращения Миколая Ивановича в свинью, выходок Хеллы. Это также мир, из которого выходят все преступники. Это адская яма, которая появляется на шаре. Тем не менее, есть персонаж, который соединяет эти миры. Естественно, речь идет о Воланде. Он появляется в Москве, а затем, рассказывая о дворе Иешуа, создает впечатление присутствия там. Дает много деталей, красочно описывает чувства. Как «вождь», сатана также использует все свои силы и играет с людьми. И наконец он участвует в этом ужасающем, кровавом балу.

Объяснение:

Answer 2

Конечно, вот фрагмент из романа "Мастер и Маргарита" Михаила Булгакова, содержащий эпическую широту и сатирическое начало:

"На Патриарших, в тени высокой истлевшей стены, стояло груда угля. От этой груды исходил холодок. Веселый и живой апрельский день сдавался во все ближайшие углы, но здесь, под стеной, он не доходил.

На углу Патриарших и Большой Никитской возвышалось величественное здание с гранитными колоннами и золочеными фиалами на крыше — Варьете, место пристального внимания обывателей, но в этот час ни входной, ни задний дворы были пусты. Места пустынные, пустынное небо, пустынные ступени — вся земля была словно спешно оставлена хозяевами и суетилась, не зная, что с собой делать.

Патриаршие были пусты, Москва была пуста, небо, как боевой флаг, стягивало вниз облаками на головы. Лишь отсюда и там появлялась в окошках прежняя обиходность — лица баб, женщин и детей. Однако и это было не долго.

И вот, в тот момент, когда внизу внизу дороги начали появляться самокаты, велосипеды, машинки, стали слышны звонкое пулеметное песнопение. И тут же кругом с мгновением, будто зрелищный городок уйдет в небытие, возникло бронзовое стойло. Барабанный грохот и ратоборство бульдозеров.

На Патриарших — атака в лоб. На Большой — резкий выпад. А справа по Девичьему полю, беря Москву в долгий бок, шла мощная, нервная группировка.

И вдруг стих, отступили вдруг назад — и стало тихо. Из-за груды угля поднялись в воздух крыши, стены и колонны, и здание Варьете исчезло.

Вслед за ним исчезла и группировка.

Московская земля подрагивала, но стояли только тени. Однако вот в углу Большой Никитской и Патриарших внезапно возникли тени — поспешные, несбыточные, нелепые, сбегавшие влево-вправо, прямо и поперек.

А мимо крыш и стен двигались тени — брошенные бегом, несущиеся с востока на запад, то и дело ныряя на крыши, исчезая в них, выныривая — то они становились ближе, то, отходя на крышу Варьете, исчезали вдруг. Все тени текли к одному месту — куда-то впереди, за грудой угля, где в одно из теплых полуденных ушей львиной морды светило. Тень, испуганная огромностью этого входа, стремглав исчезала в его лучах."